Рыба в Climbing Up the Walls

это — рэмеди. у неё никак не получалось запомнить, вельвет она или всё-таки велюр, но «рэмеди» всегда звучало отрезвляюще.

Рыба в Climbing Up the Walls

они не говорили, но смешно дребезжали длинными ошпаренными огнём языками, пускали пенные пузыри ей на ботинки, зато с какой гордостью, а: «с хвостом и жабрами вы будете как рыба в воде».

Рыба в Climbing Up the Walls

«господи, я же нихуя в этом не смыслю, найди какого-нибудь другого придурка, а не листай блядские тиктоки».

Рыба в Climbing Up the Walls

«святой жабз упаси, хуйня полнейшая это всё, конечно».

Рыба в Climbing Up the Walls

либо нож в спину, либо осколок зеркала в живот — не упускать же ей такой шанс. от фишер все равно сильно пахнет дымом и смертью. что выбираете, мисс рэмеди?

Рыба в Climbing Up the Walls

она скребёт ногтем по чёрному, истлевшему лезвию — получается раздражающе. получается: нет. нет, мы не договоримся. просто не договоримся. нет, сейчас буду говорить я, и ты уйдёшь тогда, когда я тебе выдвину свои условия. твоё тело тебе больше не принадлежит.

Рыба в Climbing Up the Walls

сама же ухудшает своё положение — дура. был сноп искр — станет пепелищем; если это лезвия ножей, то их заменят бешено вертящиеся лопасти военных вертолётов с крыш стодесятиэтажных офисов городского объединения.

Рыба в Climbing Up the Walls

homo sapiens, в переводе с латинского «ебаная сука».

Вельвет в Climbing Up the Walls

у неё была «пайерлайт» — бессмысленная штука, чтобы согреться, и ещё более бессмысленная, чтобы использовать её в комнате, полной оружия. «пайерлайт» не покажет, какие мрачные идеи есть у рыбы в голове, и умеет ли она делать лоботомию карандашом.

Вельвет в Exo-Politics

у вельвет не было долгов, и город ничего от неё не ждал. утренняя сделка для тгт — смешно сказать, но обычная процедура. вельвет знает: некому идти на уступки, кроме прибрежного района, но всё равно раз за разом выбирает по-глупому оправдываться.

Вельвет в Exo-Politics

поэтому она без раздумий отправляется в пекло — она была там много раз, а аки ей было просто по-человечески жалко.

Аки в Exo-Politics

ну, расчехляй карманы или по ебалу сразу?

Аки в Exo-Politics

впрочем, здесь даже приятная атмосфера. да и ты, тоже, приятная.

Аки в Exo-Politics

аки ловит взгляд девушки, в нем соревнуются настороженность с беспокойством, и аки думает, что, если бы он сейчас попробовал обнять ее, прижимаясь сильнее и ближе, идя на поводу своих внезапных желаний, появившихся от ебаного коктейля, она бы молниеносно разодрала ему глотку, оставляя храпеть в луже крови у неоновой вывески бара.

Маркус в Falling Down

надевает наушники и зажимает кнопку громкости на максимум, когда в них начинает играть «anaconda».

Маркус в Falling Down

и вот она: причина тесных штанов и девичьих обмороков всего городского района. третья мировая ещё не началась только потому, что все желающие развязать резню с прибрежными испытывали микроинсульт от мысли, что больше никогда не увидят вельвет.

Маркус в Falling Down

и вот она: причина тесных штанов и девичьих обмороков всего городского района. третья мировая ещё не началась только потому, что все желающие развязать резню с прибрежными испытывали микроинсульт от мысли, что больше никогда не увидят вельвет.

Лютер в Жабье благословение

в мировоззрении лютера мало что изменилось с начала луны, однако ласкающее слух «доброе утро, это жабий посланник с доставкой вашего дерьма» ему нравится до дрожи на кончике пушистого хвоста.

Лютер в Жабье благословение

искать жабу в болоте сегодня побежит каждый дурак, окончательно распугав местную фауну и оставшись ни с чем. но лютер умнее них и знает — легенды не живут среди посредственности. и даже в приближенной к матису рыбе есть что-то.

Луис в Through the Blackout

с этой мыслью он в последний раз окунается в воду, чувствуя, что она стала совсем уже ледяной. чёрные волосы прилипают к коже, как плевок нефти в море. может быть, ной уже расплакался, как сотрудник охраны окружающей среды.

Луис в Through the Blackout

с этой мыслью он в последний раз окунается в воду, чувствуя, что она стала совсем уже ледяной. чёрные волосы прилипают к коже, как плевок нефти в море. может быть, ной уже расплакался, как сотрудник охраны окружающей среды.

Ной в Through the Blackout

мрак был у луиса в душе, но не в сердце, и ною всегда было достаточно этой решающей секунды, чтобы в очередной раз убедиться: матис прав, когда говорит, что у луису ещё следует определиться.

Ной в Through the Blackout

он не боялся ни темноты, ни тишины, но сейчас в правое полушарие закралась аксиома, что с шумом воды ему будто бы спокойнее. будто бы он не избавляется от зияющих последствий недоразумения, а просто мыл посуду и порезался ножом. и теперь вода розовая.

Ной в Through the Blackout

ной безошибочно знает, куда нужно бить, чтобы ничего не повредить, но чтобы было больно. потому что это, вроде как, твой друг.

Ной в Through the Blackout

девичьи руки сложены за спиной в безоружном жесте, и в его пальцах алюминиевая крышка от бутылки становится скомканным фантиком. она задевает луиса ненарочно. ной знает, что хочет запихать ей погнутую пополам крышку поперёк глотки нарочно.

Ной в Through the Blackout

у ноя сердце той же температуры. способное лишь на поддержание прогонки кислорода по венам. так он думает. думал.

Ной в Through the Blackout

может, ему стоило спросить вслух, а не вырывать эти изуродованные отрывки из головы, но тогда он слишком разошёлся. и луис уже не уворачивается не из нежелания — теперь он делает это с трудом.

Ной в The Hills

в каждом решении и действии было много от того, что исходит обычно не из холодного расчёта, но от сердца, и эти эмоции сравнимы с бензиновыми пятнами на глади тёмного моря: переливались спектром от монохрома до ало-розового.

Ной в The Hills

город был для него не домом, но был для него всем.

Ной в NC-17

город был для него не домом, но был для него всем.

Ной в NC-17

однажды ной выкладывает из осколков заветное слово.

Ной в NC-17

библейские боги отводят свой взор, и переливы витражных церковных окон, в которые он никогда не смотрел, гаснут под гнётом небес.

Ной в NC-17

ной смотрит в стену позади чужого плеча. она серая, как смесь чёрного и белого. как его глаза. как дым от сигарет, которые ни раз курили в его квартире. как тот шум, что он отдалённо слышит где-то этажом ниже. как сталь, что ледяным прикосновением пролила на его колени алое и горячее.

Ной в NC-17

а море такое холодное.

Морган в Do Unto Others

на запястье моргана четки из кварца с маленькой фигуркой жабы там, где обычно делают звезду, полумесяц или крест. конечно же, зеленые.

Морган в Do Unto Others

морган чувствует – тем самым чутьем, что позволяет ему видеть святую жабу – почти видит. надвигается.

Морган в Do Unto Others

такие если и ходят в церковь, то только на чьи-то похороны.